Шебекинец Владимир Герасимов поделился воспоминаниями о командировке в Чернобыль

В этом году исполняется 35 лет со времени взрыва на четвёртом энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции. Конечно, хотелось бы, чтобы этой катастрофы не было, и мы не знали о том, что произошло ночью 26 апреля 1986 года. Но факт остаётся фактом. Многие, кто принимал участие в ликвидации последствий аварии, подорвали своё здоровье, ушли из жизни. Мы знаем и не забываем героев, спасавших нас от беды. Шебекинец Владимир Герасимов – один из тех, кто там был. Он поделился с нами своими воспоминаниями о той командировке, в которую отправили его, 35-летнего молодого мужчину, на два с половиной месяца. В то время он работал оператором дистанционного управления на биохимическом заводе. Уже десять лет жил в Шебекино, и даже представить не мог, что окажется на месте аварии.

«Это было в декабре 1986 года. Позвонили из военкомата. На следующий день я туда пришёл, мне сообщили, что нужно ехать в длительную командировку. А куда – не сказали. Наши желания: хочу, не хочу, не учитывались. Комиссия решила, что мне надо ехать. Наше поколение было воспитано так: если надо, значит надо. Конечно, я догадывался, куда придётся ехать. На тот момент моей младшей дочери только исполнилось восемь месяцев, сыну было десять лет, жена находилась в декретном отпуске», — рассказал Владимир Герасимов.

Когда Герасимов уезжал из родного дома, очень волновался. Ни о чём, кроме как о своей семье, он думать не мог. Ведь тогда было время тотального дефицита, за продуктами люди стояли в очередях по несколько часов, всё продавали по талонам. Когда переговорил с женой, она сказала, что справится, лишь бы он себя поберёг.

Приехав в часть, расположившуюся в лесу, примерно в пяти километрах от 30-километровой зоны отчуждения, которая подверглась интенсивному загрязнению радионуклидами, Герасимов попал в бригаду химических войск Московского военного округа. Там было шесть батальонов и отдельные роты специального назначения. Так как в армии Владимир был связистом, а служил на Северном флоте, то попал он на узел связи. 

«Не боялся я, но чувство самосохранения было. Передо мной стояла неизвестность. Я знал, что такое радиация, но наяву с ней столкнулся впервые. Скажем, заходишь в заражённое помещение, оно пропитано полностью радиацией, но ты её не ощущаешь. Она не имеет ни запаха, ни цвета, её можно лишь проверить прибором – дозиметром. Моя задача, как радиолога, состояла в прокладывании маршрута, составлении радиационной карты. Я распределял рабочих небольшими группами и следил за тем, чтобы они не «перебрали» дозу радиации», — вспомнил Владимир.

Поселили «новобранцев» в общежитие. Бытовые условия были вполне нормальные. Кормили досыта. В меню всегда были мясо, сало, овощи, фрукты, чистая вода. Но несмотря на это, Владимир за время нахождения там похудел на 12 килограмм. Времени на отдых не было, ликвидаторы работали без выходных. Когда набирали определённую дозу рентгенов, уезжали. Сразу же шли в душ, это было обязательным условием. Вещи и обувь выбрасывали.
Насколько это опасно, никто не знал. Средства защиты были самые элементарные: фуфайки, шапки, резиновые сапоги и маски, которые там назывались «лепестки». Одну из них Владимир Герасимов сохранил на память. На обратной стороне маски – имена, фамилии и адреса тех, с которыми пришлось породниться за короткое время пребывания там. «Братьями» стали ребята из Курской, Костромской, Житомирской областей. Со многими он поддерживал связь. Некоторых из них уже нет в живых.

«В зону поражения приехали люди разных профессий со всего Советского Союза. В нашей бригаде было около 2500 человек. Шли длинные автоколонны каждый день, на станцию и обратно. У всех была одна цель – побыстрее ликвидировать последствия аварии. Радиация очень коварна, не на всех она действует одинаково. Всё зависит от организма человека. У некоторых ребят почти сразу появлялась аллергия по всему телу, похожа на экзему. Если переоблучались, были такие симптомы как головная боль, тошнота, рвота, слабость. Случаи были разные… И не всегда с хорошим исходом. Кто‑то ничего, живёт и по сей день. Но тем не менее ничего бесследно не проходит», — рассказал Герасимов.

Ликвидаторы устраняли последствия аварии на станции. Они вывозили мусор, бетон, заражённый грунт, обрабатывали дезактиватором помещения, освинцовывали стены и окна, валили лес вокруг станции. Так как дело было зимой, чистили снег. Однажды пришли в механический цех, вытащили всё заражённое оборудование и утилизировали его. 
Самым сильным потрясением для Владимира стало то, что когда проезжали мимо многоквартирных домов, школ, магазинов, везде была пустота и какой‑то мрак, даже днём. Ни людей, ни животных, никого… Было такое ощущение, что город вымер.

Герасимов работал без выходных. Ему даже пришлось встретить там Новый год. Было грустно на душе, ведь он не смог поздравить свою семью с праздником. Поначалу созвониться с родными было невозможно, так связь была только военная. Но ликвидаторы нашли способ связаться с родными. Как‑то раз они шли по лесу, увидели провод на дереве, подсоединились к нему, это оказалась междугородка. Потом выяснилось, что телефонная линия шла из ближайшего села. Так, по ночам, тайком бегали звонить своим семьям. Несколько согревающих слов: «Жив, здоров, как сами?», и можно было идти спокойно спать. В один прекрасный день к командиру войсковой части, в которой служил Герасимов, пришёл председатель колхоза с жалобой. Он сказал, что получил счёт за телефонные разговоры на большую сумму – целых 3 700 рублей. Но конфликт быстро замяли.

Конечно, все мечтали побыстрее вернуться домой. Для того, чтобы уехать, каждому нужно было набрать примерно 20 рентген и тогда можно подавать в штаб документы на замену. После увольнения, 1 марта 1987 года, Владимир уехал. Последствия от радиации он ощущал долго: быстро уставал, его мучили слабость и головные боли. Вскоре он вернулся к нормальной жизни, возобновил трудовую деятельность на родном БХЗ, где проработал до самой пенсии. Потом с женой долгое время занимался бизнесом. О том времени, связанном с событиями в Чернобыле, Владимир Герасимов вспоминает неохотно. Для него, как и для любого другого человека, побывавшего там, к сожалению, это печальный опыт. Герасимов имеет много наград. Наиболее ценная для него – Орден Мужества.