Доктор Леонид Пярин: «Всегда был в поиске новых методов лечения»

Леонид Петрович Пярин обладал большим авторитетом . И как специалист, и как человек. Фамилия Пярин стала неотделима от названия нашего города Шебекино. Многие вообще считали, что он здесь жил с первых дней своего рождения. Однако это не так.

На свет Леонид появился в Павловске-на-Дону, что в Воронежской области. По его словам, там была школа, в которой работали прекрасные преподаватели, настоящие профессионалы своего дела. В этой школе Пярин начинал учиться. Когда ему исполнилось лет восемь–девять, родители его вынуждены были сменить место жительства – переехали из Павловска-на-Дону в Лазаревское. Жили они там недолго, всего два года, а потом вновь вернулись на родину. Это было послевоенное время, очень тяжело было с продуктами питания. Для того чтобы выжить, члены семьи Пяриных (у родителей осталось на тот момент четверо детей, двое умерло) вынуждены были собирать в лесу жёлуди, в реке ловить ракушки.

«У меня до сих пор аллергия на запах жёлудей, — признался Леонид Петрович, — но факт остаётся фактом: живыми мы остались благодаря жёлудям и ракушкам». 

 Пярин был тихим, исполнительным и немногословным мальчиком. В школе он учился очень хорошо, но беда была в том, что он не мог никак определиться с тем, в какое высшее учебное заведение ему поступить. 

«Тогда в городе Тарту, что в Эстонии, служил в лётных войсках мой старший брат, — вспомнил Пярин. — Вот отец и посоветовал ехать к нему и посмотреть, как там и что. Я поехал, присмотрелся и решил поступить в медицинский институт. Парень я был молодой, наивный, политика мне была неведома. Ещё когда я сдавал свои документы для поступления в институт, меня одна дама презрительно спросила: а чего, мол, ты приехал из российского захолустья к нам поступать? Я ей всё честно рассказал, да ещё добавил, что, судя по фамилии, мои далёкие предки были эстонцами. Даму это несколько смягчило, и она приняла от меня документы. Начал я сдавать экзамены. Французский язык сдал успешно, химию, ещё что‑то. Последней была физика. Экзамен по физике принимал эстонец. Я на все вопросы, что были в билете, ответил без запинки. Он начал задавать дополнительные вопросы. Я и на них ответил не задумываясь. Тогда задумался он, сидит и молчит. Пять минут молчит, десять минут молчит. Я не выдержал и спровоцировал его на политику, вернее на одну из ленинских теорий. Он мне с радостью влепил четвёрку. Пятёрку мне поставить было выше его сил. Он сказал: «среди эстонцев всякие бывают, а русские – все тупые неучи». Меня это ужасно обидело. Несмотря на то, что проходной бал для поступления в институт равнялся 15 балам, а у меня было 16, я, тем не менее, забрал свои документы и уехал домой».

 По прибытию в Павловск-на-Дону, Пярин решил завербоваться в Мурманскую область, где возводился в то время большой мост. Там он был принят на работу помощником экскаваторщика, потом стал экскаваторщиком 5–го разряда, пользовался у начальства уважением, но по истечении года вернулся домой и поступил в Воронежский мединститут, на стоматологичский факультет.

 Пярин был любознательным и въедливым студентом, всё подвергал сомнению, на многие вопросы имел свою точку зрения. Он не зацикливался на одной стоматологии, изучал учебники по другим профессиям, в частности, хорошо знал онкологию. До того хорошо, что чуть ли не стал автором теории мирового значения. Вопреки общепринятым взглядам на эту болезнь, Пярин выдвинул идею, что причина заболевания — во взаимодействии иммунной системы и раковой клетки. Сделал доклад и получил приглашение в Москву, но не поехал туда.

«Денег у меня не было на поездку, — рассказалЛеонид Петрович, — на стипендию размером в 35 рублей далеко не уедешь. Совсем недавно по телевизору я увидел одного американца, Нобелевского лауреата, который получил высокую награду за ту же теорию по онкологии, которую я выдвигал много лет назад. Очень обидно!».

 Жена Пярина — Людмила Ивановна, долгие годы преподавала иностранный язык в одной из шебекинских школ. Она веряет, что её муж многое потерял в жизни из‑за того, что он человек очень совестливый, не умеющий «работать локтями», спокойный.

«У нас и сын Геннадий весь в отца, и внук Миша весь в деда. В наше время такими быть нельзя», — подвела итог своему умозаключению Людмила Ивановна.

 Кстати сказать, сын Леонида Петровича Геннадий пошёл по стопам отца, он по профессии фармацевт. Внук учится на четвёртом курсе Белгородского мединститута.

В Шебекино Пярин приехал в 1965 году по окончанию института. Три года работал дантистом, а потом его назначили главным врачом стоматологической поликлиники. На этой должности он пробыл 34 года. А вообще трудовой стаж Леонида Петровича равняется 44 годам. 

«Я уже говорил, что ещё со студенческих лет у меня постоянное желание подвергать сомнению выводы тех или иных специалистов из области медицины, не соглашаться с услышанным от них, пусть они даже известные учёные, — поделился Пярин. — Я, когда приехал в Шебекино, когда возглавлял стоматологическую клинику, всё время был в поиске новых методов лечения. Я, например, серьёзно увлекался гипнозом, и не только увлекался, но применял его на практике. Результаты – самые положительные. При необходимости я и теперь ещё пользуюсь гипнозом. Интересовали меня и интересуют по сию пору методы лечения при помощи биополя. С моей точки зрения, проблемы большинства наших медработников в том, что у них мало самостоятельности, мало своих идей, они не развиваются на протяжении всех лет своей карьеры. Мне кажется, что это от равнодушия. Равнодушие – бич современного общества вообще и медицины в частности. Я вот прихожу иной раз в больницу и вижу, что многие врачи прекращают приём больных минут за пятнадцать до конца смены. Почему они так поступают? Неужели тяжело доработать до конца положенного времени? Всё это от равнодушия к больным людям».

Я два часа общался с Леонидом Петровичем Пяриным у него на дому. Мы говорили на многие темы, вспомнили, например, как возникла в своё время идея построить новую стоматологическую поликлинику в Шебекино, на улице 50 лет Октября.

«Встретились мы как‑то с директором ВНИИПАВа Александром Ивановичем Кудряшовым, — говорит Пярин. — Я предложил ему свою идею строительства поликлиники, даже проект ему предложил, он сразу же согласился. И потом, благодаря финансовой помощи Александра Ивановича, поликлиника появилась на свет».

Пярин очень интересный собеседник, ибо много знает, умеет рассказывать и слушать. Память у него великолепная, хотя сам он считает, что от той памяти, которая была у него в молодые годы, мало что осталось. Здоровье стало подводить его, но он старается не подавать виду, больше переживает за жену, сына и внука. Настоящий мужчина. Жена его, Людмила Ивановна, несколько раз об этом сказала, пока я был у них в гостях.